majstavitskaja

Спасители

Не бывает одиноких героев; великими деяниями всегда движет энтузиазм многих людей.

Тема эпидемий, вакцинации, антипрививочников близка сегодняшнему миру, пережившему пандемию Ковида. В целом, куда ближе, чем была бы нам с вами образца 2018 года. Самоизоляцию, работу на удаленке, страх заразиться, сметаемые с магазинных полок имбирь и лимоны, советы диванных эпидемиологов - помнят все. Выработка коллективного иммунитета обошлась нам сравнительно малой кровью. Переболели тогда многие, кто-то перенес тяжелее, кто-то легче, и да, люди умирали, но все наши воспоминания даже приблизительного представления не дают о кошмарных эпидемиях оспы, опустошавших мир до открытия вакцинации.

Смертность от нее достигала тридцати процентов, а выжившие оставались обезображенными, она не щадила ни бедных, ни богатых: сменяя целые династии - род Габсбургов прервался смертью от оспы Карла VI и на трон воссел Карл VII из династии Вительсбахов. Российская императрица Екатерина, напуганная эпидемией 1768 года и смертью своей фрейлины Шереметьевой, сделала себе и цесаревичу вариоляцию подробно я бы и хотела рассказать, да формат книжной рецензии не позволит - но вы узнаете сами, если прочтете роман испанца Хавьера Моро, перевод которого вышел в казахстанском издательстве "Фолиант". Фолиантовцы большие молодцы с замечательно обширной географией переводов: французские, немецкие, испанские, польские, датские книги в дополнение к традиционным английским - то, что читала у них я, всего лишь отслеживающая интересные новинки.

Итак, "Экспедиция надежды", 1803 год, корвет "Мария Пита" отплывает из порта Ла-Корунья в южноамериканские владения испанской короны, где бушует оспа. Английский врач Эдвард Дженнер, большой энтузиаст вариоляций, заметил, что доярки не заражаются оспой, они объясняли это тем, что уже переболели коровьей - не опасной для человека. Он же сделал первую прививку и за собственные деньги издал брошюру. Тем не менее, даже перед лицом смерти люди не спешили вакцинироваться, опасаясь, что в результате этого у них вырастут хвосты и рога - почему мы не удивлены?

Охлаждение

— Нам угрожает инопланетный корабль, начинённый атомными бомбами.
— У нас есть транспортир.
Нил Стивенсон "Анафем"

Нил Стивенсон примерно везде. Ну, я, конечно, имею в виду свой информационный пузырь. Нынешнее утро в моей ленте началось с того, что одна хорошая писательница запостила у себя изображение транспортира, что тотчас откликнулось во мне цитатой из эпиграфа (хотя вспомнила ее неточно, что да - то есть). А один хороший переводчик и критик процитировал статью Чарльза Стросса о том, что нынешние гении-миллиардеры-плейбои реализуют мечты из читаной в детстве фантастики, слабо понимая ее идеологическую нагруженность, и то, что фантастика развлекает, предостерегает, но никогда не предлагает готовых маршрутов. Конгениальный комментарий к последнему роману Стивенсона, который воссоздает в точности эту ситуацию.

Потому что в основе "Синдрома отката" идея "обратной волны" - так буквально переводится заглавие романа Termination Shock. Герой, техасский миллиардер Т.Р.Шмидт, апологет геоинженерии, предполагает решить проблему глобального потепления распылением в атмосфере тонн серы. Известно, что причиной Малого ледникового периода в Средневековье стали извержения вулканов, а в вулканическом продукте содержится сера. Стало быть - вперед. Для осуществления своего проекта он строит специальные установки и начинает бомбардировать атмосферу заряженными серой снарядами. Это в первом приближении об основной идее, вокруг которой, как всегда бывает у Стивенсона, множество менее значимых по масштабу историй, масса приключений, куча суперменистых героев и непременное просветительство. О сюжете и героях.

Воздействие на атмосферу, которое осуществляет Т.Р. в перспективе сильно улучшит обстановку в одних регионах (среди них Китай) и дьявольски осложнит в других (например Индии). Китайское лобби продвигает идею серы, используя все средства воздействия на мировое сознание, не исключая самых жестоких и грязных. Для Индии, многострадальный дух которой воплощается в успевшем стать национальным героем Лаксе, установки по метанию серы смерти подобны, Лакс должен вступить в противостояние. Вот так в общих чертах. Теперь мое впечатление.

Нил Стивенсон гений, я не раз это говорила. Прежде. С последними романами он все больше студент_на_которого_работает_зачетка. "Синдром отката" не так плох, как катастрофичный "Додж в аду" . Но, упоительно непростой с ранними романами, в поздних писатель все больше скатывается в схематичный примитивизм, а благоговейное восхищение сильными мира сего уж как-то совсем непристойно отдает снобизмом. И это нехорошо, воля ваша. Явное одобрение стреляющему серой Т.Р. - как тут не вспомнить заглавие предыдущего романа и куда ведут вымощенные желтыми кирпичиками благих намерений дороги - низводит авторскую позицию до "что там думать, прыгать надо". Несерьезно и в целом нехорошо.

Однако читается легко и приятно, и если вы поклонник Нила Стивенсона, невзирая - добро пожаловать. На Литресе роман уже и в аудиоформате в исполнении Александра Аравушкина.

Мемориал

Вагончик тронется, перрон останется.

Дмитрий Данилов известен давно, хотя в основном не широкой публике, а ценителям театралам. После феерического прошлогоднего успеха романа "Саша, привет" о нем узнали примерно все, и я со всеми. Прочла пьесу "Человек из подольска", удостоенную "Золотой маски", а значит, о Данилове прозаике и драматурге минимальное представление имела. Вчера пришлось много ездить, в том числе на электричке, чем не повод познакомиться с Даниловым эссеистом и очеркистом?

Данилов продолжает и переосмысливает традицию, его путешественник "из обеспеченных", который вполне может позволить себе быстрый перелет из точки А в точку Б, ездит по стране на транспорте эконом-сегмента не из бережливости, но во исполнение некоего самому себе назначенного зарока проститься с мамой. И за всеми этими перемещениями исподволь рождается ощущение невосполнимой утраты, которая больше, чем потеря близкого человека, и распространяется на всю эту прикованную к рельсу нацию, даже и не понявшую, что потеряла.

Редкое умение драматурга, сказать всё, ничего не говоря, и Дмитрий Данилов владеет им мастерски