majstavitskaja (majstavitskaja) wrote,
majstavitskaja
majstavitskaja

Categories:

Мирча Элиаде "У цыганок"

  Никогда не  жалела  о  так  и  оставшемся  незаконченным  высшем  образовании,  с  точки  зрения  получения  диплома  и  возможной  карьеры. Да  и какая  уж  карьера  у  русского  филолога  в  недавно  обретшей  независимость  азиатской  стране?  На  самом  деле, все  возможно  и  два  моих  однокашника  убедительно  опровергли  такого  рода  сомнения,  но  то  другая  история.  Мужская,  мужские.  Женщинам  о  многом  и  о  многих  надо  заботиться.
  Что  всегда  сидело  тянущей  ледяной  иголкой  -  отложенное  на  неопределенный  срок  и,  скорее  всего  не  имеющее  уже  шанса  осуществиться,  знакомство  с  работами  звезд  литературоведения.  Зачем  оно  мне  надо  было,  кто  бы  объяснил,  но  время  от  времени  говорила  себе:  Я  как-нибудь  почитаю  Бахтина  и  Лотмана,  и  Аверинцева,  и  Гаспарова  (угу,  вот  ужо  приедет  барин).  Хотя,  достаточно  зная  себя,  понимаю  зачем.  Чистой  воды  эгоизм,  ментальный  голод.  Либо  ты  его  утоляешь  и  бываешь  счастлива,  либо  дышать нечем.

  Мирча  Элиаде  -  имя  из  того  же  долгого  ящика.  Все  думала,  надо  бы.  И  все  не  случалось.  А  потом  о  нем  упомянула  одна  замечательно  умная  женщина  и  случилось.  Нет,  замахнулась  на  "Историю  веры  и  религиозных  идей", но  то  надолго,  не  быстра  в  серьезном  чтении.  А  вот  эссе "У  цыганок"  прочиталось  быстро  и  дало  представление  об  авторе,  с  которым  надолго  теперь.

  Там  так,  начало  прошлого  века,  Бухарест,  учитель  музыки  едет  на  трамвае  от  одной  ученицы  к  другой.  Жара  страшная,  мелкие  недоразумения  с  не  вдруг  находящейся  мелочью  за  проезд,  особый  вид  неуклюжей  неприспособленности  к  требованиям  этого  мира.  Неумения  встраиваться  в  него  таким  образом,  чтобы  острые  углы  не  набивали  то  и  дело  синяков  и  ссадин.

  Есть  ведь  две  крайности:  можно  катиться  по  жизни,  как  маслом  смазанный,  огибая  препятствия  и  перескакивая  ямы  и  рытвины  в  автоматическом  режиме  - тема  счастливчиков.  И  можно  ощущать  кожей  все  острые  углы,  которые  в  твоем  конкретном  случае  обращаются  не  углами  даже,  шипами.  Норовя  вырвать  из  тебя  клочья  или  хотя  бы  оцарапать  до  крови.  Которой,  чтобы  не  истечь  в  итоге,  учишься  катиться.

  И  есть  середина,  более-менее  благополучное  существование.  Где  первое  доминирует  -  ты  почти  удачлив,  где  второе  -  ох  ты,  горе  луковое.  Но  менять  внешних  посылов  не  возникает.  Такой  себе  "маленький  человек  хуже  ветошки".  А  в  утешение  ("тварь  я  дорожащая  или  право  имею?")  какая-нибудь  сентенция,  в  которую  сам  сумел  поверить  за  давностию  повторения.  У  Григореску,  героя  рассказа:  "Я  -  человек  творческий,  музыкант".

  Такое  странное  смешение  "Бедных  людей"  Достоевского  с  историей  Рип  ван  Винкля  и  очень  много  от  "Безымянной  звезды"  и  "Замок"  Кафки,  и  в  детстве  читанная  румынская  книга  о  почтовом  регистре. Не  могу  вспомнить  названия  и  автора,  чуть  не  первый  магический  реализм  в  моей  жизни,  но  совершенно  чудная  и  картинки  оттуда  до  сих  пор  со  мной,  особенно  катание  со  снежных  гор  на  санях.


  А  герой,  что   герой.  Все  любовь  свою  мучительно  пытался вспомнить,  да  не  умел.  Помнил  только,  в  пивной  его,  вечно  голодного,  угощала  та,  что  стала  после  женой.  Любовь  приходит  и  уходит,  а  кушать  хочется  всегда.  Да  и  читать  доводилось  о  процессах  инквизиции,  на  которых  целые  деревни  признавались  в  продаже  дьяволу  души.  Ждешь,  холодея,  за  какие  же  соблазны  -  каша  с  салом  и  пиво.  Герой,  он  умер  давно.  Просто  для  некоторых  людей  жизнь  от  смерти  мало  чем  отличается. 
Tags: Мирча Элиаде.
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

  • 0 comments