Новелла повествовала о том, сколь ужасна была прежде женская жизнь, однако я не заметила ничего особо ужасного. Прятать в шкафу красивого мужчину я бы тоже не отказалась. Секс с мужчиной исключается: слишком рискованно выпускать его из шкафа, а я к нему туда не влезу – места нет.
"Рассказ служанки" шедевр и останется им сколько бы воды ни утекло со времени, когда был написан. Логически стройный непротиворечивый мир, гротескное уродство которого так велико, что алхимически трансмутирует в безупречной красоты артефакт.
Не слушайте, когда вам объясняют, что реальность книги достаточно наметить штрихами. На самом деле, если она не стоит незримо за всеми событиями, если не создает ощущения, что выйдя за героем из комнаты, окажешься под иным небом, это и не книга вовсе. А так, набор слов.
В "Рассказе..." Галаад кошмарно настоящий, история героини перерастает рамки частного случая, это плач о всех усталых в чужом краю, о всех, забывших радость свою. Горький и пронзительный как быстрый чистый крик. За то любим и продолжим любить Маргарет Этвуд.
Мы не знаем и не узнаем причин, побудивших мэтрессу вернуться к истории, спустя тридцать четыре года. Наверняка не последнюю роль сыграл успех сериала. Серьезное усиление позиций феминизма, за который эта великая женщина ратовала треть века назад в жестоком мужском мире.
Желание напомнить о себе и завершить творческую карьеру триумфом (удалось блестяще, Букер 2019). Награда нашла героиню, но это скорее премия по совокупности заслуг, а "Заветы" лишь бледное подобие шедевра, сиквелом которого явились.
Исполненный абсурдистского безумия, но невыносимо реальный мир первой книги, мир одиночества и душной безысходности, в котором героиня чувствует себя застывшей в янтаре мошкой, раздвигает границы. И это не идет ему на пользу.
Со времени событий прошло шестнадцать лет, Галаад, даже для его обитателей, теперь не остров цивилизации посреди мира, лежащего в руинах, но его часть. О существовании соседних Канады и Техаса знают изрядно оболваненные пропагандой граждане, и это наносит сокрушительный удар по картине мира.
Вспомните, на чем все строилось: некуда деваться, а мироустройство, предполагающее наличие института служанок (фертильных наложниц, вынашивающих детей в преимущественно бесплодном мире) таково, потому что везде, где сохранилась жизнь, теперь так.
Однако в "Заветах" нам демонстрируют соседнюю Канаду, где народ по-прежнему плодится и размножается, а аномалия обретает странно локальный характер. На фоне которого все турусы на колесах, нагороженные в расчете на фундамент "Рассказа..." избыточны и рыхло тяжеловесны.
Неясно, к чему воспитывать девочек из привилегированных семей в таком ужасе перед сексуальным актом, если планируется, что треть жизни станут согревать мужнюю постель. Разве смысл любой системы образования не в том, чтобы готовить функционально удобных обществу индивидов? Здесь же уровень запугивания таков, что из страха перед грядущими супружескими обязанностями девочки накладывают на себя руки.
Цельной истории, вызывавший такой эмоциональный отклик, не будет. "Заветы", формально построенные на том же приеме "рукописи, найденной в бутылке", уже обретающем несколько анекдотический характер: а вот, поглядите-ка, мы, ученые_из_будущего, нашли еще три дневника, относящихся к Галааду Темных времен, и похоже это продолжение "Рассказа служанки"!
Так вот, в "Заветах" три отдельных истории: "серого кардинала" первой книги тетки Лидии, девочки из семьи командора с тремя Марфами (не путать с наложницами, это неспособные к деторождению служанки) Агнесс. Третья - канадской школьницы Лилии.
Три линии, которые в полном соответствии с канонами мыльных опер, сплетутся в одну, где найдется место утраченной и обретенной памяти, разлученным и воссоединившимся семьям, борьбе за счастье народное, потерянным и найденным младеницам, скандалам, интригам, расследованиям. Не будет только жизни и реально интересной истории.
Перевод Анастасии Грызуновой ожидаемо хорош. Аудиокнига в исполнении Елены Граб, на мой вкус, неоправданно пафосно сентиментальна и чересчур давит на слезу.
И может быть, мы даже родим настоящих детей. Сами. Без служанок.