Вершинная культура не существует и не может быть описана без второй, более массовой или совсем массовой.
Много о книге слышала. Всегда в превосходных выражениях, часто в связке с "Алмазным венцом" Катаева. Когда спрашивала, о чем, отвечали - мемуары. Возможно потому ожидала чего-то, похожего на катаевский мовизм. Да и нет. Да, потому что это воспоминания: подробные, тщательно реконструирующие каждую деталь; написанные превосходным языком, без сплошного нарратива, фрагментарные. Нет, потому что Катаев рассказывал об известных людях, определивших вектор развития русскоязычной культуры, Чудаков о безвестных.
"Ложится мгла на старые ступени" антимовизм или мовизм наоборот. Не "обычное о выдающихся людях" и "ничто человеческое гениям не чуждо", но "необыкновенное о простых". Хотя назвать семью рассказчика простыми людьми означало бы сильно погрешить против истины. Они уникальны. Дед и бабка,, сохранившие цельность и целостность "бывших" в царстве победивших шариковых. Умевшие наладить максимально приближенный к идеалу порядка и гармонии быт в советской неустроенности.
Родители героя-рассказчика Антона. Отец, который умел почувствовать направление движения репрессивной машины и вывернуться из-под ее колес, завербовавшись на комсомольскую стройку в Казахстан. Еще прежде, на метрострое он подорвал здоровье и к строевой во время войны оказался негоден. Что не освобождало от тяжкого ежедневного труда земледельца в придачу к основной работе, но то было для благополучия и процветания близких. Для поддержания своего кусочка рая земного посреди всеобщей неустроенности. Мама, учитель химии, тянула две ставки в школе и приходя домой, просто падала от усталости, с головой накрываясь полушубком, так и не поднимаясь до следующего утра. Но как домашний химик, обеспечивала лучшее из возможных устроение быта.
Такая семья. Были умными, образованными, трудолюбивыми и трезвыми, неустанно повышали уровень невостребованного государством профессионализма. Строили жюльверновский Таинственный остров на одном отдельно взятом кусочке вселенной. И он замечательно рассказывает об этом. Конечно, Антон не альтер-эго автора, но наверняка общих черт у них больше, чем даже он сам готов был бы найти у себя с героем. Такая реконструкция опыта сохранения достоинства, вопреки всему. Прекрасная и грустная история жизни, потраченной на изобретение велосипеда и физическое выживание теми, кто мог бы так много сделать для мира. Прекрасная книга.