Пойдём в мир и край где есть найденные потерянные девочки. Я покажу тебе много странных и чудесных вещей.
Она не из тех литераторов, кто всю жизнь пишет одну книгу, Кэтрин Валенте умеет быть многоликой, оставаясь верной неповторимому авторскому стилю. Всегда непростая, избыточная, виртуозно сочетает несочетаемое, может хитро впрячь в одну повозку коня и трепетную лань (да что там, единорога с носорогом!) и заставить двигаться в заданном направлении, а может показать на блюде студня косые скулы океана.
С одной оговоркой, прежде писательница представала в различных ипостасях с разными произведениями. Подростковая "Девочка, которая объехала Волшебную Страну..." ожидаемо отличалась от хардкорного "Бессмертного", а люто постмодернистский "Палимпсест" от гимна поп-культуре "Космооперы". Но в рамках одного цикла, даже в сборнике рассказов, Кэтрин оставалась носителем единого стиля. Со "Сказками сироты" иначе. Вторая часть, "Города монет и пряностей" отличается от первой "В ночном саду" как день от ночи. Вопреки названию, темная сторона не та, где ночной сад, а та, от которой ждешь солнечного многоцветья восточного базара с его монетами и пряностями.
"В ночном саду" тоже не то, чтобы развеселье, но там за грустью звезд, истекающих светом, как кровью, лукавая цветистость восточной сказки, оскаруайльдовский дендизм, душевность Нила Геймана, романтическая остраненность обыденного от Питера Бигля. Иногда казалось, что все они, включая Шахерезаду, сидят на золотом крыльце, рассказывая сказки, которые непременно закончатся хорошо, какие бы испытания не довелось пережить героям. Вторая часть вся погружение во мрак. "Города монет и пряностей" сплошь истории детей, которых родители оставляют, предают, обрекают на смерть или участь, худшую смерти. Даже не потому, что мало любят, но потому, что изначально не могут позволить себе любить. Есть вещи, над которыми люди не властны. Для продолжения жизни рода, семьи, клана приходится жертвовать одним его маленьким членом. "Не мы такие, жизнь такая". И не смейте судить если не были в их шкуре.
Вот, кстати, тема шкуры для "Сказок сироты" невероятно значима и звучит лейтмотивом в обеих частях. Рассказывая о "Ночном саде" как-то к слову не пришлось коснуться, теперь случай выпал, исправляюсь. Шкура у Валенте - это буквально личина, обличье, то,что можно силой или хитростью забрать у человека, животного, бестии, чтобы после пользоваться. Или продать. Или обменять на что-нибудь полезное. Или держать у себя, как залог покорности прежнего обладателя. В реалиях Валенте, потерявший шкуру не погибает и не превращается в бесформенное нечто, но тускнеет, становится незаметным, из него уходит витальность; раздвоен и радости жизни не может ощутить. Радикальная метаморфоза, которую персонаж претерпевает посредством несложной процедуры перемены внешнего вещественного антуража, очень в русле мироощущения владыки вещного мира Тельца (солнечный знак писательницы) и она умеет разыграть этот мотив, как никому другому не удается.
Но еще более удивительна, исполненная по-тельцовски циничной основательности, тема конвертации органического в неорганическое, плодов земли в съедобные драгоценные камни, плоти в монеты. Последнее ужасающе и невероятно реалистично, при всей сюрровости. Детские тела, частями помещаемые в монструозный механизм, выходят из него монетами, за которые во внешнем мире можно многое приобрести, пара брошенных сирот превратит в двенадцать монет отсеченную машиной руку мальчика и использует как платежное средство для побега. Жутко? Ну, это еще не самое страшное, с чем вам доведется столкнуться на этих страницах, которых я не рекомендовала бы слабонервным и брезгливым.
Для тех, кто ищет новых ярких впечатлений, любит непростые сказки и не боится разрывать шаблон, книга может стать источником многих читательских радостей. И, не исключено, подарит новый благодарный взгляд на скучную бессобытийную обыденность. Иногда нелишне взглянуть на реальность более благодарным взглядом.