majstavitskaja (majstavitskaja) wrote,
majstavitskaja
majstavitskaja

Categories:

"Девственницы-самоубийцы" Джеффри Евгенидис

Уйдя, они оставили за собой не жизнь, которая так или иначе преодолевает смерть, а просто незатейливый ряд обыденных фактов: тиканье настенных часов, полуденный полумрак в комнате и беспощадность юной девушки, думающей только о себе.


Человека, который хотя бы раз в жизни не задумался о возможности самоубийства, не существует. Я имею в виду - серьезно. Не мысли, типа: Буду лежать в гробу, вся такая красивая, и вот тогда они пожалеют! А серьезно. Взвешивая возможные варианты и вчерне поэтапно планируя: под поезд не пойдет, грязно и машиниста жаль; по той же причине отпадает "под машину", тут еще гарантии нет, можешь выжить, но искалечиться; петля - мерзко; резать вены противно. Лучше всего заснуть и не проснуться. И в свои семнадцать я копила в тайнике таблетки димедрола. Сильно позже нашла их и спустила в унитаз. Мир без того переполнен вещами, которые с радостью убьют тебя, не спрашивая твоего согласия.

"Девственниц-самоубийц" не понимаю. В обоих смыслах. Ни девочек, которые могли над собой такое учинить, ни книги, затейливо описывающей падение дом Лисбонов. Вот смотрите, семидесятые в маленьком Гросс-Пойнте, штат Мичиган, что близко от канадской границы, в окружении Великих Озер и на расстоянии двадцатиминутного автоперегона от центра Детройта. О названии стоит сказать отдельно, автор говорит, это скабрезная шутка французских моряков (один из вариантов перевода "толстый конец"). Что в значительной мере задаст тон и определит тематику повествования: запятнанные подростковыми поллюциями простыни, скользкие салфетки, истекающая соком созревания плоть мальчишек, для которых соседство с пятью красавицами погодками сестрами - перманентно висящий перед глазами запретный плод.

Вынь из романа бурю пубертатного вожделения, и что в нем останется? Одержима манией самоубийства двенадцатилетняя девочка, росшая, пусть в строгой католической семье, но в окружении четырех сестер - общество, которое не может быть скучным и депрессивным по определению. Ситуация "Гордости и предубеждения" и отчасти андерсоновской "Русалочки". Есть еще испанская книга Игнасио Мартинеса де Писона El Tiempo de las Mujeres, в которой осиротевшие сестры и их мать переживают "стыдную" неловкую смерть отца в борделе. Ни в первом, ни во втором, ни в третьем случаях не заскучаешь и непременно найдешь среди сестер такую, которая окажется ближе других, выслушает, поймет, пожалеет. Русалочка вот не нашла же, - мне возразят, - Отправилась в самоубийственный поход к Ведьме, а после и вовсе в большой мир! Она шла за любовью, - отвечу, - Это не разрушительный, а созидательный посыл.

Не то, чтобы я была особенно ярой поборницей "правды жизни", но внутренняя логика должна присутствовать в истории, в противном случае она превращается в умозрительную диковину, вроде кантовой вещи в себе или пустышки из "Пикника на обочине" Стругацких. Не содержащую ни алгоритма взаимодействия с какой-то частью действительности. ни даже намека на него. В астрологии, как одна из ассоциативных характеристик Водолея встречается фраза "странные вещи непонятного назначения". Ею же иногда обозначается нулевой аркан Таро - Шут, представляющая собой изображение радостно шагающего к пропасти молодого человека, которого кусает за пятки собака. Основное значение Шута "прыжок в пустоту с пустыми руками". Красиво, но бессмысленно. И в большинстве случаев оборачивается сильной болью.

Tags: американская литература, призеры литературных премий
Subscribe

Recent Posts from This Journal

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

  • 0 comments