Подвержена, признаюсь, тому сорту читательского снобизма, что заставляет притормаживать знакомство с произведениями, о которых все, кто есть кто-то, уже высказали авторитетное мнение или прямо вот сейчас спешно добавляют свои четыре копейки в копилку коллективного бессознательного в части книги/фильма. Одно дело – открыть автора первой или одной из первых, другое - плестись в арьергарде, тут лучше выждать, пока страсти улягутся и уж тогда составлять собственное независимое мнение. Так получилось, что радость автоимунной психотерапии посредством написания текстов открылась мне аккурат пять с половиной лет назад, когда о фильме и, соответственно, книге, по которой снят, заговорили со знанием дела все. А у меня тогда училась в лучшей городской гимназии дочь: сама я бескорыстно подвизалась в гимназическом совете, потому трейлер фильма, в котором пили, сквернословили, оскорбляли учителей, где был страстно нелюбимый после «Елок» Хабенский - восприняла, как чернуху и намерение половить рыбку в мутной воде на предмет «как-у-нас-все-плохо».
По такому стечению обстоятельств, знакомство с Алексеем Ивановым отсрочилось на многие годы. Счастье, что есть аудиокниги и автору повезло с начиткой. Потому что начав с «Блуда и МУДО» прошлым летом нашла себя совершенно очарованной, не останавливаясь, мела подряд, до чего могла дотянуться у носителя золотовалютного фонда русской словесности. Со всякой следующей книгой приходя в больший восторг: «Еще лучше, о, Учитель!» Пришел и черед «Географа». Не раньше, чем прочла хвалебные отзывы о нем у Данилкина и Быкова (и, кажется, у Юзефович, хотя тут не вполне уверена). Ах да. Гениальность Хабенского в моей табели о рангах после «Коллектора» тоже почитается признанным фактом, и дочка давно учится в институте. Все минусы поменялись на плюсы.
Да, это чудесная книга. Невероятно смешная, грустная; тоскливая замкнутым кругом беличьего колеса, в котором крутись или сдохни и веселая бесшабашной веселостью: а, однова живем, пляшем, бабы, пляшем! Невыносимая сознанием, что ты можешь костьми лечь – все равно здесь никому ничего не будет нужно и обнадеживающая высверком: а все-таки что-то за тобой останется, и даже не нужно костьми ложиться. Будь собой. Делай, что умеешь. Не бойся учиться тому, чего не умеешь и переучиваться, когда это нужно. Бери на себя ответственность и неси ее.
Многообразие отношений Служкина с женщинами, на самом деле, не промискуитет, не Декамерон и не Санта-Барбара местного разлива, но продолжение и развитие характерной для Алексея Иванова полигамной семейной модели, в которой мужчина заботится и принимает на себя ответственность за женщин, вверивших себя его попечению. Модель эта не исключает возможности полиандрии и свободного выбора для женщины на каждом этапе и сегодня не кажется такой уж неприемлемой альтернативой институту традиционной семьи. Меняются эпохи, меняется уклад, никто не скажет с определенностью, как надо, все методом проб и ошибок. Однако же, ни один из героев «Географа», сколько понимаю, не остается с разбитым сердцем. Все как-то налаживается.
Что до вечной темы Лолиты, она решена здесь не без изящества. Рефлексий многовато, но как уж без них, когда решаешься вступить на тонкий лед. Да и речь ведь не о страсти к нимфетке, а о том, чтобы не быть ни для кого залогом счастья и чтобы для тебя никто не был залогом счастья. Как-будто такое возможно...