"Рамакришна и его ученики" Кристофер Ишервуд.

      – Вздумай я проповедовать личность Рамакришны, я бы, наверное, полмира обратил, но недолог век такого обращения. Вместо этого я проповедовал принципы Рамакришны. Кто принимает принципы, в конце концов примет и личность.

  Ждешь встречи с другом после долгой разлуки, воображаешь как вместе откроете секретную дверь и войдете в тайный сад, а после понять не можешь, что связывало тебя прежде с этим человеком - славным, но совершенно чужим и... неумным, чего уж там. Вы шли после расставания разными путями и они отдалили вас друг от друга. Это случается не только в отношениях с людьми: места, где бывал счастлив; фильмы и книги, прежде исполненные глубокого смысла. Тем больше ценишь обратное: войти в незнакомое место и неожиданно понять - здесь дом, милый дом.

  Кристофер Ишервуд был другом Одена, которого любил гениальный Бродский. В основу сценария "Кабаре" Боба Фосса легла ранняя повесть Ишервуда "Прощай Берлин". Вот все, что я знала о писателе. Смутно, отрывочно, не давая себе труда запомнить имя. Когда в литературной игре жребий прочесть его роман пал на меня, хмыкнула с неопределенным интересом: почему нет?  Пусть будет "Рамакришна и его ученики".  В невежестве своем полагала: речь пойдет о вымышленном персонаже, даже не представляя, что стану читать биографию.

Вот тут и случилась встреча с другом, который берет за руку и ведет в ваш тайный сад. Потому что это оказалось не просто биографией реально жившего в XIX веке святого, но детальным изложением принципов его учения основанного на Веданте. А для того, чтобы далекий от реалий индуизма читатель понимал, о чем пойдет речь, автор должен был изложить концепцию, растолковать особенности картины мира, очевидные индусу; пояснить реалии. И, так уж совпало, что в соответствии с принципами учения Рамакришны уже многие годы живу я, восприняв их опосредованно, через учение своего гуру Авессалома Подводного.

  Однако вернемся к Ишервуду. Он был атеистом, знаете ли и довольно скептично относился к новомодному увлечению западных интеллектуалов восточными религиями. Но пути, ведущие человека к Богу неисповедимы и писатель, будучи зрелым, известным, окруженым скандальным ореолом ниспровергателя условностей (да, это об открытой гомосексуальности), встретился со свами Прабхаванандой. Учеником Рамакришны, который стал гуру Ишервуда. Да-да, не в последнюю очередь обращение к учению Шри было обусловленно лояльностью религии. То есть, индуизм не делает различия между чувственным влечением к представителю своего пола и противоположного; плотское вожделение, направленное на жену или мужа все равно остается похотью, увлекающей адепта с пути служения Богу.

  Есть разные дороги и кроме пути различения, суть которого полная аскеза, стражайший пост, смирение плотских желаний, целибат, можно идти путем любви. Нет, не то о чем вы подумали (ведь подумали же?), не ассиро-вавилонский храмовый блуд. Путь любви предполагает стремление к правильной жизни с развитием в себе той степени приятия действительности (не иллюзорной Майи, но подлинной), какая дает возможность видеть проявления Бога во всем: в себе, в любимом существе, в дереве, животном, камне. Первый путь практикуют йоги и великие аскеты, второй подходит и обычным людям.

   Я сейчас в сложном положении человека, открывающего многофигурную матрешку: пишу отзыв на книгу Кристофера Ишервуда, которую вдохновило "Евангелие от Рамакришны" М. (Мохендры Натх Гупты); вобравшее в себя перлы мудрости великого человека; источником которых служила "Бхагавадгита" и другие санкритские тексты. Мне хочется рассказать обо всем: о восторге абсолютного узнавания от встречи с единомышленником; о жизни его героя и неисповедимых путях, которыми Провидение приводило к Шри учеников; не могу не коснуться основных понятий символа веры индуизма: дуалистической и недуалистической веданты, ишвара-кати - кармического предназначения служению людям, самадхи - священного экстаза.

  Но нельзя объять необъятного, неминуемо придется ограничить себя до обидного коротким сообщением о том, что мой писатель на пути своего служения перевел на английский многие индийские книги. И жил некоторое время в монастыре в соотвтствии с монашескими принципами ордена Рамакришны, и позднее его творчество было проникнуто духом веданты. А главное - о том, что его жизнь с той поры казалась ему прекрасной о счастье веры, что в конечном счете все хорошо.

  Что до его героя, то у меня нет сомнений, он и впрямь был аватарой Кришны. Как до него Будда и Иисус, он прошел долгий путь духовного становления, осознания себя в этом качестве, отдал должное всем видам служения Богу: Шанта (просто вера), Дасья (отношение ребенка к родителю. слуги к господину), Сакья (друг Бога), Вадсалья (отец-мать к любимому ребенку), Мадхура Бхава (возлюбленный божества). И на всем протяжении жизни этого великого человека, вместе с преклонением его сопровождали насмешки, подозрение в сумасшествии. Что толку, спросите вы, быть аватарой Бога, если чудеса твои не убеждают скептиков и умираешь от мучительной болезни едва прожив пятьдесят лет? А что толку быть сыном Бога, если заканчиваешь дни, едва прожив тридцать три года в муках на кресте?