Я тоже не сидела и не пряталась, может потому из всего массива прочла только " В сторону Свана". Но это не первый поход за "Утраченным временем". И даже не второй. В начале была "Топология пути" Мамардашвили, которая стала мне откровением, а этот труд целиком опирается на роман Пруста. К источнику подошла, уже подготовленной. Знала, чего ожидать, умела извлечь не только смысл, но и некоторое удовольствие из прозы французского гения (не запредельное) и не увязнуть в его распространенных метафорах. Понимаете, когда некий высоколобый критик утверждает, что произведение - шедевр, это одно; но если о том же говорит тебе тот, кого уважаешь и кому доверяешь; и если он не жалеет времени на объяснение - это совсем другое.

Роман был воспринят спокойно и без восторга. Отдавая должное цветистости языка и неизбитости метафор (ха, попробовал бы кто-нибудь превратить в штамп метафору, распространенную на два абзаца!), должной мерой проникнуться прозой Пруста так и не сумела. Возможно, владей я французским на том уровне, на каком владел Мераб Константинович, все могло быть иначе, но моего уровня хватило на "Маленького принца" Экзюпери, а к большему пока не стремлюсь. Однако две фигуры: Рассказчик (в меньшей) и Сван (в большей степени)  вызвали живую симпатию.

  И мне, привыкшей видеть автора только в Марселе, радостно было узнать из биографии господина Моруа, что Свана Пруст тоже писал с себя. Ненатужная светскость героя, его умение преодолеть границу социального слоя, в котором должен был вращаться по праву рождения; подняться до уровня человека, принятого в высшем свете -  черты характера и особенности биографии автора. Забавно и удивительно было наблюдать, как Марсель (не тот, что Рассказчик в романе - живой) овладевает, требующей филигранной тонкости и точности, наукой очаровывать, как покоряет Монтескье, который послужит пропуском в свет, куда так стремится автор.

  Нет, не хочется воскликнуть: "Экий проныра и хамелеон, подличал, унижался и вылизывал... поясницы, а еще высмеивает своего убогого Леграндена за его снобизм!" Вещи можно делать разными способами: чувствительность и высокая восприимчивость Пруста, и его тонкая нервная организация, и главное - невероятная одаренность позволили ему равным войти в круг аристократов. Есть право рождения, но есть еще право, даруемое талантом и трудолюбием. Того и другого было в достаточном количестве. Просто существуют правила вхождения в определенные места, предполагающие покупку входного билета. А уж какую форму он примет, зависит от обстоятельств. И что позволено Юпитеру, не позволено быку. Однако в деле Дрефуса высказал принципиальност ь и непримиримость - респектую.

  Армейская служба писателя, о ней тоже ничего не знала. Да, пошел служить досрочно, чтобы успеть до увеличения срока призыва с года до полутора (или двух), Моруа не уточняет. Такой нескладный неумелый солдатик, вовсе не мачо, равно обольстительный в салоне светской львицы и в мундире. Его рассеянность и забывчивость в обыденной жизни, приводящая на память Паганеля. И щедрость, с которой в благодарность за возвращенную перчатку, одаривал вернувшего новой парой (или дюжиной пар). Его ипохондрия, сближающая с тетушкой Леонией (которую тоже отчасти писал с себя), а значит - умение смеяться над собой. Все это такие живые и обаятельные человеческие черты, за которые я, читатель, благодарна Андре Моруа.

  И еще одна важная вещь, в преддверии Эпохи Водолея, которая объединит человечество, избавит его от проявлений ксенофобии в отношении той или иной своей части. "В поисках Марселя Пруста" - самая умная, тонкая и сочувственная апология гомосексуальности, с какой мне довелось встретиться. И за эту сочувственную мудрую человечность я (гетеросексуал) благодарна Моруа (гетеросексуалу). Это то, что делает нас людьми и позволяет ими оставаться.
То, что разные глаза нуждаются в разных очках для корректировки образа, ничего не меняет в принципах оптики; то, что разные существа нуждаются в разных иллюзиях, чтобы испытать желание или ревность, ничего не меняет в законах любви.