Не повезло с тем, что совсем мало помню оттуда, помянутое "это жизнь", да "Негритянка спрашивает у негритят: Скажите мне, ребята, когда проходит поезд на Чаттанугу?". Вроде еще какой-то изначальный конфликт между героями на тему: "Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст", в результате которого блестящий стиляга Бэмс был отчислен из института и жизнь его сделала сокрушительный крен в смысле социализации, карьеры и перспектив. А серый, ничем не примечательный комсомольский функционер Ивченко нынче успешно интегрирован в систему, пользуется всеми возможными ее благами, катается по заграницам и выглядит на все сто (чувствует себя тоже). Помню, удивилась запоздало, что такая идеологически невыдержанная пьеса имела место быть задолго до перестройки, в самый застойный застой. Что до конфликта отцов и детей - совсем не помню.
С утра, имея все еще крутящейся в голове Чаттанугу, полезла в интернеты, наткнулась на рассказ Геласимова (о котором много хорошего слышала, а читать до сих пор не довелось) и решила, что время спознаться с писателем поближе. А-га, режиссерский факультет ГИТИСа писатель окончил в Мастерской Анатолия Васильева, того режиссера, который поставил спектакль по "Взрослой дочери" Виктора Славкина. То есть, преемственность и корни можно отследить. Кто как, а я такие вещи уважаю, значит благодарная признательность педагогу нашла отражение в творчестве. Ну и все-таки, какой он, Андрей Геласимов?
Интересный. Стилистически мне не хватает у него набоковской избыточности, до которой большая охотница, сдержанный хемингуэев стиль - не совсем мое. А тут он, ведь правда? И не говорите пожалуйста, что по одному рассказу нельзя судить о писателе. То есть - судить нельзя, но представление составить вполне себе можно. Составила. Не мой. Сейчас, как бы сформулировать четче - не вижу позиции автора и героя, она должна присутствовать даже за внешней отстраненностью. Как... Да вот хоть как у Фолкнера в "Особняке": берет неудачник-белая рвань ружье, чтобы пристрелить богатого соседа из ложно понимаемого чувства социальной справедливости и писатель никак не комментирует происходящего, но ты знаешь-чувствуешь его отношение.
Или у Лазарчука в "Опоздавших к лету", там тоже нарочито отстраненный хемов стиль, отсутствие оценочных суждений, но на чьей стороне автор понимаешь без них. Только читать Геласимова все равно стану. Потому что хорошую литературу умею узнавать с одного рассказа, это хорошая.