Выпускной в моей школе. На самом деле, последние два года не доучивалась в ней, ушла в педучилище. Во сне тоже не вполне вправе находиться здесь и сейчас с бывшим своим классом, но кажется мне умеренно рады и считают пребывающей на своем месте. Только вот, отчего их так мало? Человек тринадцать. Именно такое число отчего-то мыслится.Теперь утро и это последнее установочное собрание перед вечерним мероприятием, которое прямо здесь, в спортзале и намечается к проведению.

Видала я много школ с актовыми залами, наша такими излишествами не обременена, спортзал за все. И выпускные вечера, теперь их в кафе и ресторанах проводят, тогда школьная столовая для банкета, спортзал для дискотеки. Странное чувство усталости, пресыщенности, "пожившести", характерных не для нынешнего мироощущения - сейчас с этим как раз в порядке. Когда живешь своей жизнью, яркость, свежесть и острота ощущений прибывают. То,что испытывала лет десять назад: все хорошее, что могло случиться со мной, благополучно не случилось, и единственное, что остается - тянуть эту лямку, пока не помру уж.  Странное для семнадцати и характерно, что во сне фиксирую эту странность, она создает дискомфорт. Хотя обычно самые диковинные вещи воспринимаются как естественные.

  Последние детали обсуждаются и в какой-то момент гаснет свет. Электричества нет во всей школе. Нет, не веерное отключение и не авария на подстанции. Что-то серьезное именно здесь, у нас. Попытка посмотреть щитовую заставляет отшатнуться, оттуда валит серый дым, который скоро рассеивается, но желающих продолжать исследования не находится. Череп с костями над табличкой "Не влезай - убьет" снова ощущается актуальным, как в детстве, когда только пришли в эту школу.

  Пытаемся дозвониться в аварийную электросети - постоянно занято. А делать что-то нужно немедленно, срывается выпускной. Мы с одним мальчиком (и теперь дружны с ним) отправляемся к энергетикам. Дорога до места не зафиксировалась в памяти, отчетливо помню сероватый подъезд советского учреждения и лестницу вверх. второй этаж, но нужно подняться выше, еще выше. Еще. И уже непонятно как карабкаешься вверх по винтовой лестнице, которая дальше превращается в дикую помесь веревочной с проволочными переплетениями, за которые с трудом находишь, где ухватиться, чтобы не порезать рук, а уж ногу поставить и вовсе страшно.

  Парень, который со мной, всю дорогу помогает, без него сверзилась бы и убилась насмерть. Наконец добираемся до кабинета инженера. Объясняем проблему. "Ну,- говорит, - Сделать это будет непросто. Слишком велик износ сетей" "Но у нас выпускной вечер." "Нет-нет, о том, чтобы ликвидировать поломку сегодня и речи не идет. Как бы ваша школа на полгода без электроэнергии не осталась"

  - Да что вы такое говорите, - взрываюсь, - Как это возможно? Это же Школа, образовательное учреждение, это дети, понимаете, ДЕ-ТИ!
- А что делать?
- Да поставьте новый фазер - отвечаю. Убей, не знаю, что это такое, но во сне убеждена была, что посредством этой штуки можно решить.
- Ишь ты, какая шустрая, - неодобрительно произносит дядечка, - Там всю подстанцию нужно переоборудовать.
- Так переобородуйте, -  говорю устало.И вдруг понимаю, что все это уже совершенно не мои проблемы, мне в той школе не учиться. Все, что могла селать, сделала. Все, что от меня зависело и даже больше. И теперь пусть кто-нибудь другой тащит на себе этот воз. С тем и проснулась.