В большей степени фильмы, в меньшей книги, в еще меньшей - профессиональная среда; новое время породило интернет-мемы, но старшее поколение по сей день не может отказать себе в удовольствии ввернуть словечко-другое из дилогии Ильфа и Петрова. При том, что большая часть повторяемого сколько-нибудь законченных мыслей не содержит. Это к первому виду. И есть произведения, словно бы самой судьбой предназначенные к цитированию. Авторский стиль емок, ярок, афористичен, фразы глубоки и лаконичны - прямо вот сейчас бери и выписывай в цитатник (буде у кого они сегодня есть). Или запоминай для того, чтобы при случае блеснуть в ученой беседе.
"Лавандовая комната" из второй категории. Читая, то и дело хотелось осчастливить завсегдатаев соцсетей той или иной сентенцией из книги, снабдив соответствующей содержанию картинкой. Не делала этого и сейчас чуть жалею, потому что просматриваю книгу по оставленным закладкам, теперь уже не находя в заложенных фразах давешней привлекательности. Очевидно, в контексте они воспринимаются более емкими.
Однако чтение приятное и не раздражающее. Один из романов, призванных поддержать в читательнице иллюзию, что она не одинока, что на свете есть много людей, понимающих жизнь так же, как понимает она. И много мужчин, способных испытывать глубокие чувства. Больше того - совершать под воздействием этих чувств красивые поступки. Нужно только оглянуться по сторонам, все они рядом - прекраснодушные романтики с раненными сердцами, которым стоит дать время на зализывание ран (поиск себя, изживание детских комплексов - как вариант). По истечение которого Тот Единственный предстанет перед тобой под затухающее эхо цокота копыт белого коня (осененный румяным отсветом заката на алом парусе - как вариант).
Не нашла сведений об авторе в интернетах, место действия Франция и герои французы, но первое издание романа в Германии и имя не то, чтобы французское. Впрочем - не суть. По ощущению книга именно в русле великой французской литературы, оставляющей между собой и читателем трудно определяемый, но ощутимый вакуум. Английская проникает в тебя мгновенно, американская прямо-таки под кожу вползает; немецкая, при всех "русскому хорошо, немцу смерть", некоторыми моментами цепляет до полной самоидентификации с описанным. Французская - всегда дистанция: они так хороши и деловиты, эти французы; так сочетают практичность с галантностью; ревностную любовь к традициям с ультрасовременностью; меркантильность с гедонизмом - куда мне до них.
Да не больно, често говоря, и интересно. Просто сказали о романе, как о супербестселлере и любовь героя к чтению показалась достаточно привлекательной чертой, чтобы потратить на книгу три вечера. Пусть уж будет.