- ЕСЛИ Я ПРАВ, СКАЖИТЕ: АЛИЛУЙЯ!
- АЛИЛУЙЯ!
- ЕСЛИ Я ПРАВ, СКАЖИТЕ: О-Е!
- О-Е!
Она поднимает смеющиеся глаза от книги: Как-кое... - Да, Кинг ненавидит проповедников. У него красной нитью это проходит. Преподобный, как его там? - Преподобный Гарднер и Дом Солнечного Света. - Угу, и там с Джейком был Волк, да? "Волк, Волк, я - Волк! Волк любит Джейка!" - ритмично стучу себя по груди в такт словам, если честно, такой способ самоидентификации больше напоминает о Кинг-Конге, но именно так отчего-то видела, читая. - Его убьют, он погибнет? - Читай. - Да я по глазам уже твоим вижу, что погибнет.
Дочь вторую неделю глотает романы Стивена Кинга, дошла очередь до "Талисмана". А он в моей кинговой тройке самых любимых произведений. И эмоциональная привязка, сказать "сильная" - не сказать ничего. Книга и герой ее Джейк Сойер - большая любовь с далекого 92-го. Подарила подруге, уезжая из Казахстана, но в России купила себе новую. А концепция множественности миров, в незапамятные времена "Косморамой" Одоевского и "Жуком в муравейнике" Стругацких начавшаяся, она по сей день со мной. Собственное понимание реальности и мироустройства, совершенно четко перекликающееся с данностью романа.
И где бы ни находила-ни узнавала, после - всегда мгновенное приятие, будь то отголоски в зороастрийских верованиях или Ваджра Сарасвати, миры Кузни в "Кесаревне" Лазарчука и "Темная Башня", с Розой, как осью всех миров снова у Кинга. И астрология, разумеется, с ее "тем, что внизу, подобным тому, что наверху", макрокосмом в микрокосме, И вчера только прочитанным "Алефом" Борхеса, вот же он даже формой совершенный Талисман! Он крутится какое-то время перед глазами, хрустальный шар, вмещающий в себя все миры со всем населяющими их людьми и кадаврами и понимаешь, что нет на свете ничего важнее и прекраснее его, но...
Я ведь люблю "Талисман" не только и не столько за отвлеченную космогоническую концепцию, правда? Этак Большой Адронный Коллайдер впору полюбить, а что, тоже дофига интересная штука? Конечно Джейк, двенадцатилетний мальчишка, который пускается в путь через всю страну, чтобы спасти умирающую мать. И Территории - иной мир, в который может перемещаться прежде выпив зелья из горьких трав, а после - без всяких дополнительных подпорок и костылей. И отсвет Территорий, что ложится на побывавшего там, своего рода ангельское сияние. отмеченность божественной печатью.
Нет, там непросто и нелегко, и очень опасно бывает. И зла в территориях не меньше, чем в нашем мире. Они другие, иные. Но то, что черно там - черно и здесь. А что там королевским достоинством обладает, то и тут сияет, так-то. Ах, как возненавидела "Черный дом", написанный пятнадцатью (?) годами позже, но то было черным временем для Кинга, когда писался тот роман, это скверная книга, а на Солнце бывают пятна. На том и остановимся.
- А оутлийская пробка была уже? - Что, где это? - Ну тот мерзкий маленький городишко Оутли, где Джейк застрял, работая в пивнушке и не мог уйти. Сначала заработанного забрать не выходило, а после и вовсе в рабстве оказался. - Ну, скажешь тоже, это в самом начале было. - Знаешь, тут много по-настоящему жутких вещей, но этот эпизод меня отчего-то самым тяжким отчаянием и безнадежностью наполнял. - Потому что Оутли - это твой Тольятти? - Как странно, никогда не думала об этом в таком ключе, да и книгу прочла еще до Тольятти.
Ну вот, еще одна моя теория подтверждается. О том, что любимые книги приходят к нам не просто так. Чтобы помочь пройти собственные испытания. На том и остановимся. А город свой люблю. И работу.