И есть еще энергия. Ее хватает на один объект (помимо того, о чем должен заботиться повседневно), но никакой возможности растянуть (как Москва, не резиновая) на два. И потихоньку квартира моя ветшала год за годом. Да и ладно, все равно продавать - себе повторяла. А в какой-то момент поймала себя на мысли, что если что и хочу продать, тот самый загородный дом. Ну не хочу я жить там, хочу здесь. Мне тут хорошо. А тот дворец еще отделывать и отделывать. Вкладывать в него и вкладывать. И что теперь, еще десять лет жить в набившем оскомину интерьере?
И, не особо терзаясь, принялась освежать. Ну да, обои, которых за свою жизнь километр наклеила . Зато и рука на такое набита, не хуже, чем у маляра-штукатура. Так вот, в хрущевках очень маленькая кухня. И холодильник, поставленный туда, съедает не шестую часть площади (как на самом деле) а чуть не треть (как представляется). И потому у нас он в одной из комнат. Есть такая, отдельно от трех других (у наших предшественников в ней жил квартирант). А наверх трехкамерного агрегата сложила в свое время мягкие игрушки дочери (у сына большей частью благополучно переломанные и выброшенные трансформеры, роботы, солдаты и динозавры).
И, удивительное дело, этот угол стал невидимым. Нет, не весь, в холодильник каждый день ныряешь и не по разу - то, что сверху, на нем. Не хочешь туда смотреть-не смотришь-не видишь. А тут случился (см.выше) обойный подрыв, поднялись глаза, боже ж мой. "Да их здесь целые тыщи!" На самом деле не так впечатляюще, как у Алисы, но все же. С дюжину поднабралось. Ой, какие пыльные, грязные, жуткие. Без слез не взглянешь и в руки страшно взять. Выбросить, что ли, скопом? Сейчас то и дело у мусорных контейнеров видишь объемные мягкие игрушки.
Кое-где в палисадниках безмолвными монументами человеческому непостоянству. Выбросить легче всего, а если вот так попробовать? Запихиваю в стиралку, что не поместилось, чищу вручную. Много-много бальзама-ополаскивателя на последнем этапе. Ой, ну какие же лапочки. И куда теперь? Не знаю. На первой поре каждого отдельно в пластик и туда же, на крышу холодильника. А потом раздавать тем знакомым, у кого маленькие дети. Они ведь такие славные, игрушки. И в каждой частичка души.
- Одни только дети знают, чего ищут, - промолвил Маленький принц. -
Они отдают всю душу тряпочной кукле, и она становится им очень-очень
дорога, и если ее у них отнимут, дети плачут...
- Их счастье, - сказал стрелочник.