Ну что за глупейшие ряды. Если проводить ассоциации, с Чеховым. разумеется. То же, неподчиняющееся разумному осмыслению, броуновское движение людей, каждый из которых невероятно сложен и тонок и не меньше, чем непонятый гений в искаженном зеркале собственного мировосприятия. Но вульгарен и мелок на взгляд объективного наблюдателя. В то время, как тот единственный, вокруг кого водятся эти бессмысленные и беспощадные хороводы, подлинно талантлив. Но ах, не обладает волей, достаточной для удаления из своей жизни ненужного и привлечения в нее подлинно необходимого И несчастная кочерга, как ружье, висящее на стене в первом акте, закономерно выстреливает в конце третьего.
Действие второе картина третья, те же и Брэдли. Немолод, небогат и мало чего, с точки зрения социума, добился в жизни. Харизматичен и подлинно талантлив, и осенен той мягкой деликатностью, какая является неотъемлемой принадлежностью интеллигента (не в ругательном смысле, в подлинном, как-бы двусоставном: "интеллект" и "геном", генетически обусловленная неспособность вести себя безмозгло) Что ж ведет? - спросите. Да он все понимает, но вот эта интеллигентность, она еще не позволяет носителю опускаться на уровень окружающих.
И она же как свет фонаря, зажженного в саду, привлекает мириады мошек. Или как рубиновые капли теплой соленой крови, упавшие в реку, что кишит пираньями. Или как чистая душа астральных паразитов лярв. И ни одного живого человеческого существа рядом. Стоит ли удивляться, что встретив такое среди паноптикума, в котором живет, тянется к нему. Хотя бы даже in ovo. Душа просит любви, ищет ее и находит в наиболее подходящем объекте Помните пушкинскую Татьяну: пришла пора - она влюбилась. Не один только литературный талант, в нем подлинный дар, гениальность - способность любить.
Он подозревает ее в себе, но, наивный, думает что сумеет приручить, поставить на службу утилитарным надобностям. Немного любви взбодрит-де заскучавшего в стойле Пегаса и я наконец напишу свою гениальную книгу. Кто ж виноват, что обрушившаяся на него не уютный огонь в комельке, лесной пожар. Или триста тонн в тротилловом эквиваленте. И что с этим делать? Сгореть в-одиночку. Не из всякого "в зародыше" рождается человек. Не каждому дадут такую возможность. Мошки, пираньи. лярвы. Да не любой и захочет. Потому гори один.
А дальше "умереть в тюрьме от рака счастливым" перестает быть оксюмороном, становится констатацией. И все они, недотыкомки, чайными стаканами пьющие свободу, респектабельность и социальное одобрение, завидуют ему горькой бессильной завистью. Рудиментарными органами ощущая то, что подлинно происходит. Мокша, освобождение, он "не в тюрьме" и не жил никогда. Грустно? Да. Но прекрасно.
