- Посмотри, может понравится, хотя уродский, конечно, фильм. - Да отчего ж уродский? - спросила, - Критики хвалили его. С извечным недоверием человека, которому открыта истинная суть вещей ко всем умникам: Страшные они там все. И жизнь у них убогая, и ведут себя по-идиотски и все такое некрасивое. Но вот это, знаешь, "глаза-в-глаза", очень хорошо схвачено.
Особенности восприятия одного человека не совпадают с особенностями восприятия другого. Это единственное, чем могу объяснить свое впечатление от фильма. Потому что пропала сразу. С саундтрека и панорамных съемок. Своеобразная внешность Полины Агуреевой не стала моим эталоном женской красоты. Равно как и наружность ее партнеров по фильму Максима Ушакова и Михаила Окунева. Хотя в определенной брутальной привлекательности не откажешь обоим.
Жизнь, она и вправду убогая. Тем ярче расцветающий на глазах огненный цветок страсти. Герои одновременно обожжены им и заключены в кольцо, отделившее от мира. Золотое марево эйфории. Рушит семьи, опрокидывает привязанности, заставляя обо всем позабыть, на все блаженно махнуть рукой. Обещает все и кругом обманет. Много лет спустя после фильма наткнулась в сети на ролик, где Полина Агуреева исполняет романс "Пролитую слезу" на стихи Бродского. И снова так же обмерла, хотя позабыть напрочь успела к тому времени и о фильме, и об актрисе.
Но к "Эйфории". Там не было надежды изначально. Да, взгляд, долгий и пронзительный посреди чужой пьяной свадьбы. Герой, потерявший голову от незнакомки в красном. Героиня, несчастливая в браке и уступающая напору его страсти. Где-то там позабытая маленькая девочка, прежде пережившая нападение лютого зверя, которого считала другом; потом чудовищную боль, нанесенную отцом; после предательство матери, не бывшей рядом, когда так в ней нуждалась. И горящий ярким пламенем дом.
Убитая собака. Убитая корова, убитые мужчина и женщина в наполняющейся прежде кровью, а потом водой лодке. Которая медленно погружается в окутанную белой (уже не золотой и не огненной) туманной пеленой реку. Страсть взяла свою жатву и краски оставили их. Только прекрасная вечная степь и удивительная музыка над всем. Эйфория от разных причин происходить может, знаете ли. Любовная самая взрывная. Случается обольщение соблазном реализации. Когда мечта, о которой уже и вспоминать перестал за болью причиненного ее смертью разочарования, воскреснет и поманит вдруг.
А бывают и вовсе неожиданные источники. Как у Пушкина: Есть упоение в бою и бездны мрачной на краю. Позовет тебя, например, возможность героем стать, спасти кого-то ценой собственной жизни или свободы. А в самый момент выбора окутает эйфорией самопожертвования, притупив боль, готовую взвыть пожарной сиреной: не делай этого, пожалеешь! И вот что удивительно, негодяю или эгоисту не страшен соблазн такого рода эйфории. А если ты хочешь уважать себя. Тут оно и возникает, хриплым голосом Высоцкого пропетое: Курить охота, Боже, как курить охота. Но нужно выбрать деревянные костюмы.
Однако случается и другого рода эйфория. Ее одну люблю. Ощутить себя свободной. Понять что жизнь твоя в твоих руках. Осознать, насколько ярка и талантлива и как много дверей открыто взамен обидно захлопнутой. Да полно, неужто обидно?