И радуется потихоньку, что хотя бы старший брат, о котором, захлебываясь восторгом, говорит девчонка, не добирается до этой деревни. Тот еще похлеще должен быть. Финал неожиданный. Девочка лгала. Никакого брата у нее отродясь не было. Все остальное оказалось правдой. Всегда хотела старшего брата. Понимала, что его не может быть, потому что не может быть никогда, а все же хотела.
Пусть бы даже поколачивал меня и заставлял делать за него свою часть домашней работы и говорил: Уйди, малявка, не грей уши, - обсуждая с другими мальчишками свои пацанские дела. Но он был бы рядом, слушал мои рассказы, иногда говорил о чем-то сам. С ним можно было бы играть и смотреть кино, и читать книги. А если кто обидит, заветные слова: Вот я брату скажу! - и чувствуешь себя уже наполовину отомщенной.
Но брата не было. А был сосед. Частный сектор - это вам не многоквартирный дом. Там вышел во двор и двадцать человек пригодных на то, чтобы строить с ними отношения. К бабушке приезжая, попадала в такой оазис цивилизации: с одними дружишь, других недолюбливаешь, с третьими враждуешь, четвертым завидуешь, вот она - жизнь.
И не страшно даже, что старший чужой мальчишка подходит к тебе во дворе и говорит: Боишься крапивы? Пожимаешь плечами, а он берет твою руку и одной своей скручивает кожу пониже локтя направо, другой налево - больно, но ничего особенного. У тебя болевой порог высокий. Да и не больнее разбитой коленки. Смотришь с удивлением, а он отступает в сторону: Ты молодец, девчонка. И старшие в том дворе после относятся к тебе чуть иначе. Фиг знает, почему.
А у нас на всю улицу только я и Сашка. И Рита, ее летом привозят ненадолго. И Вовка Германцев, но он совсем взрослый, играет на гитаре, и поет, если уговорить, матерную песню о Садко. Вовка уже потом, когда в школу пошла, оказался звездой. Гитарист школьного ансамбля, все девочки по нему сохли. Но отсвет чужой славы только год падал, это был его выпускной год.
А Сашка - тот ближе. И по возрасту и географически. Толстоватый, туповатый, других не было и такое счастье, когда из-за забора раздавалось: Май-ка! Сейчас объясню. Не от большого интереса к пигалице моложе себя тремя годами. Его не выпускали гулять, пока не прочитает положенного (ну, природоведение там, чтение). А читал друг медленно. Делаем выводы - корпеть за учебниками до морковкина заговенья или, ну-ну, правильно - позвать соседку. Она скоренько прочитает вслух и свобода в кармане.
Потому все детство в компании мальчишек старше себя, его школьных друзей. И пацанская Алма-Атинская забава - мослы. Где мне было с ними тягаться, но играла, под комментарий: Кас-сая! А лянга у них началась позже, когда я в школе училась и, ура-ура, были уже подруги, с которыми куда интереснее. Хотя, вот человек пять хулиганистых старшеклассников узнавали на переменах. Не братья, но на безрыбье...