Но как только случались каникулы, девицы были вместе. Половину времени живя и ночуя у нас, половину - у них, когда не во дворе. А потом родители Арины построили дом, продали квартиру и переехали. У нас в тот год многое переменилось: муж уехал работать в другой город, сын в институт поступил, мне пришлось встать за прилавок в своем магазине, дочь с фигурным рассталась после восьми лет занятий. Одновременно закончив младшую школу и перейдя в среднюю. И, не знавшая общественного транспорта до той осени, вынужденная познать его прелести - папа уехал на семейном авто.
Та еще давилка была. На этом фоне отъезд подруги - мелочь. Но мне было больно за нее, за них. Дружба ведь очень нуждается в условиях и расстояния, да еще в таком нежном возрасте, куда как не способствуют. И печалилась, что такие прекрасные отношения в прошлом. Ошибалась, как выяснилось. Потому что с началом каникул девы снова были вместе. Опять с попеременной "у них - у нас" ночевкой и всеми днями вдвоем.
Так и повелось из года в год. Теперь Арина учится в медицинском колледже, ростом выше меня (моя, впрочем, тоже) и, как всякий Стрелец, фонтанирует идеями. Последняя - нужно устроиться на работу и заработать на каникулах много денег. И вот они отправились вчера на поиски. Я только подняла брови, услышав вечером об этом, сказала дочери, что если совсем невтерпеж, может у меня поработать продавцом (тем более, одна девочка в отпуск уходит). Озвучила сумму, услышала: О, это много!
На том прилив энтузиазма закончился, работать дочь собиралась только за компанию. Самое забавное, что и я воспринимаю ее нежелание пускаться во все тяжкие каникулярного труда, как норму. Сын, меж тем, с шестнадцати работал летом. Да и сама я с пятнадцати. Вспомнила как раз свою эпопею. Это был 85-й, мама работала на молзаводе и устроила меня мойщицей бутылок. Такие стеклянные были, для молока и кефира, помните?
Население сдавало их, использовав, по пятнадцати копеек. Не то, чтобы всегда чистыми. Большая грязь убиралась вручную. Для чего закладывались в аллюминиевые корыта с горячей мыльной водой, отквашивались, после ершиком чистились, споласкивались и уходили уже на окончательную стерилизацию. Работа дурацкая и малооплачиваемая, но школьницам не до выбора. Школьницам, потому что туда же устроил дочь другой дядька с завода. И мы подружились.
Наташа с длинными лисьими глазами матовой, светящейся изнутри кожей и польской фамилией была чудо, как хороша. И резонанс сразу проявился, ну, вы понимаете - зубоскалить по любому поводу. Бутылки руками моешь, рот свободен. С нами работала временно разжалованная за прогулы и грубость начальству девятнадцатилетняя заводчанка. Красотка - туши свет и оторва, каких свет же не видывал.
На правах старшей, учила жизни. Деревенская, приехала в город поступать, провалилась, принялась кочевать из компании в компанию (с ее то внешностью) работая дворником. В одной из познакомилась с красавцем греком, напилась с ним, переспала, а через неделю была законной его женой. Греки в Алма-Ате люди уважаемые, мы с Наташкой переглядывались почтительно - вот так гешефт! Девушка Вера имела присказки на все случаи жизни. Обнаружив во время обеда в заводской столовой ворсинку от мешка в своей тарелке, могла громко сказать: Без трусов, что ли, готовили?
В общем, скучно не было. Четвертым мойщиком придурок Андрюха. Симпатичный парень, но стоило ему раскрыть рот, ну, вы понимаете? С жестокостью хорошеньких девиц-подростков участливо расспрашивали парня о жизни, о дружбе, о любви. Чтобы поиздеваться потом. Он, бедолага, так и не понимал ничего, а мы после закатывались от хохота. Как-то рассказал о девушке, из родной деревни, которая нравилась ему - Как зовут? - Лидия! (именно так, с подъемом, оставшись вдвоем, раз восемьдесят скопировали это "Лидия", нынешние пользователи соцсетей говорят в таком случае: Это сделало мое утро).
А следующее утро и много следующих за ним сделало вот что. Придя на работу, обнаружили Андрюхино корыто, украшенной надписью "Лидия". Не знаю, что хотел сказать незатейливым своим граффити. Но мы расстарались вовсю. О, это твоя яхта? Бригантина. Давай, а давай приладим паруса, алые непременно и ты поплывешь на ней за своей любимой. Представь, как она обрадуется! Дуры, одно слово.
А еще Наташку звал сниматься в своем фильме "Сладкий сок внутри травы" дядь Сережа Бодров, они с папой вместе охотились. А папа не пустил: без того плохо учится, совсем съедет, двоек нахватает, вот обида. А сын у дядь Сережи такой классный пацан, маленький еще Сережка, но такой хороший, - рассказывала. Ну, что Сережа Бодров хороший был мальчик, в этом никто теперь не сомневается. Как-то так.